От Пушкина к технике хайку (220-летию со дня рождения Поэта посвящается) . Часть II. Доказательство осознанного отношения Пушкина к полупрочтениям

.                             Часть II. Доказательство

. осознанного отношения Пушкина к полупрочтениям

.

.               Мне понятен скептицизм маститых пушкиноведов и критиков после прочтения первой части. Тем не менее я продолжу. Моя догадка о влиянии полупрочтений на окончательный выбор варианта стиха объясняет многие исправления в черновиках, связанные с сопряжением двух поэтических предложений в единую форму.

.                Приведу свою реконструкцию появления первого хорошего полупрочтения (сопряжения) в раннем стихотворении “К Батюшкову”, которую я сделал на основе варианта, указанного в первом томе академического издания: “Пушкин: полное собрание сочинений”, т. 1: Лицейские стихотворения; Издательство Академии наук СССР, 1937, 532 с.: илл.”.

.                Несмотря на феноменальную способность мыслить катренами, нет-нет да и не хватит нескольких слогов до идеальной формы.

.               Вообще, трудно понять, когда Пушкин стал Пушкиным? У всех возникает ощущение, что он сразу “был” Поэтом. Приведу начало книги “Судьба Пушкина” (Л.: Советский писатель, 1989) доктора филологических наук Бориса Ивановича Бурсова, которому за этот труд была присуждена Государственная премия СССР в 1987-м году:

.                                                                        Каков я прежде был, таков и ныне я…

.                                                                                                                              А. Пушкин

.

.             Пушкин сразу начался как Пушкин, а не как некий, пускай и в высшей степени одарённый, но ещё совершенно не сознавший своего истинного призвания поэт, которому суждено было лишь некогда стать Пушкиным. Он уже был им только начиная свой путь. Первые же стихотворения Пушкина есть именно пушкинские”.    (с. 6)

.            Итак, как мне видится, впервые Пушкин столкнулся с необходимостью сопряжения двух предложений (и при этом блестяще справился с этой задачей) в стихотворении “К Батюшкову” [ создано не позже <июль-октябрь 1814>/ опубликовано в «Российский музеум» № 1 (с. 8—10), 1815].

.             Кстати, Б. И. Бурсов пишет: “некоторые его учителя, как, например, Батюшков, стали бояться, что их стихотворения, которым подражал юный ещё Пушкин, в конце концов будут восприниматься как подражания Пушкину”. (там же с. 7)

.            Итак, стихотворение струится под пером юного гения:

.                     <…>

“Пой, юноша, — певец тиисский

В тебя влиял свой нежный дух.

С тобою твой прелестный друг,

Лилета, красных дней отрада:

Певцу любви любовь награда.

Прими же лиру”.

.

.             Но прекращается, не дотянув всего три слога. А далее вновь всё идёт гладко:

“Летай игривыми перстами,

И сладострастными стихами,

И тихим шёпотом любви

Лилету в свой шалаш зови”.

.                     <…>

.

.           В одной строчке не хватает трёх слогов. Они находятся на стыке двух самостоятельных предложений (в точке необходимого сопряжения), строчки которых к тому же схвачены рифмами. На языке хайку, здесь можно пойти на уравнивание и вставить нечто грубо-нейтральное: “Не зевай!”, которое будет единообразно сопрягать два предложения.

.           Первый вариант Пушкина необыкновенно слаб, он пишет “По струнам” и рифмует с “Как вешний зефир по цветам”. Слабость объясняется исключительно полупрочтением: /прими же лиру по струнам./, т. е. в разобранном виде. Такие сопряжения я называю страусиными, т. е. сделанными исключительно для рифмы без учета сопряжения с предыдущим предложением.

.            Однако пятнадцатилетний Пушкин видит плохое  полупрочтение и заменяет уже слово “Прими” на… Попробуйте догадаться сами, а потом прочтите, как это сделал юный Гений.

№ 1:

.                     <…>

Пой, юноша, — певец тиисский

В тебя влиял свой нежный дух.

С тобою твой прелестный друг,

Лилета, красных дней отрада:

Певцу любви любовь награда.

Настрой же лиру. По струнам

Летай игривыми перстами,

Как вешний зефир по цветам,

И сладострастными стихами,

И тихим шёпотом любви

Лилету в свой шалаш зови.

.                     <…>

.            Теперь в точке сопряжения получилось два смысла: первый — настрой лиру по струнам, другой: играй по струнам. Не чувствуете ли изящество типично хайковского приёма. При этом начал он со Страуса, т. е. ниже  среднехайковского, а закончил — игрой смыслов высшего пилотажа.

.            Здесь уместно возразить Борису Ивановичу Бурсову, который пишет (на с. 28): “… в послании “К Батюшкову”, особенно в его первой половине, чувствуется ещё недостаточная опытность пушкинского пера. Вторая половина много сильнее. Она изобилует афористическими изречениями. Вот одно из них, самое главное:

.              Поэт! в твоей предметы воле…”

.              Так мимо пушкиниста прошло первое осознанное решение проблемы великим поэтом сопряжения законченных поэтических текстов в точке перегиба, являющейся основой техники поэтических миниатюр.

.              Мастерство Пушкина в сопряжениях я покажу в третьей части. А пока отнесу к косвенному доказательству осознанного отношения Пушкина к полупрочтениям наличие лесенок, которые Поэт намеренно делал в тех местах, где не хотел делать сопряжения с предыдущим текстом:

.                    <…>

Над парусами…

.                                   Страх и горе

Доныне чужды были мне;

.                    <…>

А. С. Пушкин, “Бахчисарайский фонтан”, <осень 1823>/ 10 марта 1824;

.

.               И, наконец, строчные буквы, скажем, после восклицательного знака показывали, что идёт продолжение именно предыдущего предложения:

.                    <…>

Поля! я предан вам душой.

.                    <…>

А. С. Пушкин, “Евгений Онегин”, глава I, стрф. LVI, <22 октября 1823>/15 февраля 1825.