О хайку,
или
куда ползет Улитка?
Часть II.
Чтобы системно изложить взгляд на сенрю, считаю необходимым еще раз остановится на хайку и хотя бы общо рассказать о жанровой структуре трехстиший.
0 уровень – трехстишия, окружающие хайкумену с внешней стороны, те которым я ставлю на конкурсах оценки «-2» и «-1.5» (см. начало статьи «177 работ конкурса Поэзия хайку – 6» http://stihi.ru/2011/11/03/2910); кратко – вне ЗОНЫ;
1 уровень – трехстишия дальних областей хайкумены, которым я ставлю оценки от «-1» до «0» включительно; кратко – НИЗОВЫЕ жанры;
2 уровень – трехстишия средней области хайкумены, отличающиеся от работ дальней области привязкой к японским эстетическим категориям. Их я стараюсь выбирать в призеры номинации «лучшие трехстишия»; кратко – СРЕДНИЕ жанры;
3 уровень – трехстишия центральной области хайкумены, обладающие смысловым веером; кратко – СРЕДНИЙ жанр с элементами ВЫСШЕГО; на конкурсах оценивается мной данами;
4 уровень – вершина хайкумены, на которой располагаются техничные трехстишия, написанные в рамках японских эстетических категорий со смысловым веером; кратко – ВЫСШИЙ жанр (классическое хайку).
Моя система имеет опорой то убеждение (и, к сожалению, пока бездоказательное), что лягушка Басё принадлежит высшему четвертому уровню именно из-за баланса со смысловым веером.
Красота четвертого уровня поэзии заключается и во фрактальности смыслового веера в рамках японских эстетических категорий. Фрактальность (самоподобие) видна во взаимодействии несоединимых: общего и конкретного; природного, стихийного и человеческого, бытового; традиционной поэтики в рамках японских эстетических категорий и смыслового веера.
Именно в этом, на мой взгляд, и заключается судьбоносное значение «лягушки» для понимания новой поэтико-смысловой эстетики трехстиший. Именно поэтому и идут бесконечные споры вокруг перевода этого стихотворения.
Отечественные востоковеды также интуитивно почувствовали необыкновенную важность этого произведения для выработки общей концепции жанра хайку и, как следствие, взглядов на перевод хайку. Но мнения разделились (насколько я могу судить) между двумя позициями:
а) главным в хайку является следование эстетическим категориям, которые несут в себе зерна философской интерпретации; на моем языке – 2 уровень;
б) японские эстетические категории и смысловой веер в хайку существуют в динамическом и гармоничном равновесии, т. е. «на равных»; на моем языке – 4 уровень.
Первой взялась отстаивать позицию А (о том, что центр тяжести классического хайку находится на втором уровне) Вера Маркова. В сборнике, посвященном семидесятилетию академика Н. И. Конрада «Китай. Япония. История и филология» (М.: Издательство восточной литературы, 1961 г) в статье «Стихотворение Басё «Старый пруд» на странице 230 Вера Маркова пишет:
«Приведем текст в подлиннике и подстрочном переводе:
Фуруикэ я Старый пруд.
Кавадзу тобикому Лягушка прыгает [в воду], —
Мидзу-но ото Всплеск воды.
Стихотворение представляет собой классический образец хайку.
<…>
Подстрочник не вполне передает синтаксическое строение оригинала. Предложение «кавадзу тобикому» (лягушка прыгает) стоит в позиции определения перед словом «мидзу» (вода), следовательно, второй и третий стих тесно связаны между собой.
Первый стих, состоящий из одного сложного слова (фуруикэ), интонационно выделен восклицательной частицей «я», что, согласно, традиционной поэтике хайку, придает этому стиху большую эмоциональную нагрузку».
К моему сожалению ни один японовед до сих пор официально не согласился мне помочь разобраться с переводом этого стиха. Я очень жду приезда Александра Долина в Москву для консультации по этому вопросу. Но создается ощущение, что Вера Маркова старается создать иллюзию «традиционной поэтики» с ох! и ах!
На странице 231 Вера Маркова пишет:
«Поэт Сико рассказал, как Басё работал над «Старым прудом». Сначала была найдена главная деталь картины: всплеск воды от прыжка лягушки».
Казуистика очень тонкая. Может показаться, что в подстрочнике Вера Маркова указывает [в воду] как возможный вариант. Но теперь со всей определенностью говорится, что лягушка прыгает именно в воду.
Как известно, японский язык вариативен относительно грамматической категории числа существительных. В хайку это очень здорово, так как одновременно возникает и конкретная картина и вариативность. Чтобы не убить вариативность Вере Марковой, на мой взгляд, лучше было бы сказать «лягушки». Это отбило бы охоту говорить определенно «всплеск воды от прыжка лягушки». Если они все прыгнут в воду, то будет не «всплеск в тишине». И, если лягушек будет много, то появится самостоятельность и у «звука воды».
Далее Вера Маркова убедительно рассказывает о японских эстетических категориях и в заключении статьи, на странице 234, пишет:
«Центральный образ стихотворения с большой силой вызывает чувство «саби», и в то же время поэт нарисовал вполне реальную картину, умело отобрав конкретные детали. Поэзия Басё всегда удивительно конкретна, несмотря на то что философский подтекст ее очень глубок».
Позицию Б, вероятно, впервые озвучила спустя 18 лет Н. С. Шефтелевич в статье «Хайку Басё «Старый пруд…» (сборник «Литературы стран Дальнего Востока», М.: Издательство «Наука», 1979 г):
«Старый пруд… Фуру икэ я
Прыгает лягушка. Кавадзу тобикому
Звук воды… Мидзу-но ото [4, c. 37]
4. Басё. Басё кусю (Собрание стихотворений Басё). Серия «Нихон котэн бунгаку тайкэй» («Японская классическая литература»). Т. 45. Токио, 1971».
Уже здесь хочется сделать остановку, чтобы обратить внимание на разницу в написании (!!?) первой строчки. Могу сказать, что переводчики наши и до этих статей и после пишут ее то так, то эдак. Делов-то…
Н. С. Шефтелевич задается принципиальным вопросом:
«Нельзя ли понять стихотворение так, чтобы открывались равные возможности для существования как традиционно-поэтической, так и философско-религиозной интерпретации?» (с. 145)
Далее Н. С. Шефтелевич исследует смысловую структуру стихотворения и в заключении статьи делает принципиально новый для своего (российского) времени вывод:
«Совершенно очевидна несводимость хайку Басё к поэтическому произведению, в котором только переживается чисто созерцательнее наслаждение природой. В то же время нельзя видеть в нем и только отвлеченную идею, которая, не являясь принципом конструирования образности, приводит к игнорированию живой реальности. Тем не менее возможно примирение этих двух, казалось бы, взаимоисключающих точек зрения. Эта возможность открывается, если хайку Басё понимается как художественное обобщение, в котором все символы даны в такой взаимотнесенности, что стихотворение, оставаясь живым образом мира, становится моделью и принципом порождения бесконечного ряда поэтических воплощений действительности».
(с. 148)
Непонимание четвертого уровня жанра хайку, вероятно, идет от академика Н. И. Конрада.
На мой взгляд, редколлегия «Хайкумены» отрицает вообще наличие смысловой структуры в хайку. По крайней мере, это показывают альманахи и стихи-призеры их конкурсов.
Табличка «Улитка: жанровые критерии» — в 5 выпуске http://www.ulitka.haiku-do.com/downloads/ulitka-5.pdf (или только табличка: http://farm7.staticflickr.com/6058/6303224696_ef62246e9b_o.png), которая высвечивает теоретические позиции в области хайку редакции «Улитки», показывает лишь внешнее (формальное) сходство с техничными трехстишиями моих конкурсов, никак не затрагивая принципиального вопроса:
— о возможности самостоятельной смысловой структуры в хайку и
— взаимоотнесенности смыслового веера с японскими эстетическими категориями.
«31» декабря 2011 г Игорь Шевченко
г. Дубна
© Copyright: И.А.Шевченко, 2011
Свидетельство о публикации №111123101510