Недавно я получил письмо, в котором автор сетует, что даже в библиотеках города (к слову сказать, одного из крупнейших в России) нет книги со стихами Омара Хайяма в переводе Игоря Голубева, «а на его сайте — только часть книги». Понятно, что в глубинке хороших книг с рубайят совсем мало. В этой связи в первой части я постараюсь изложить историю переводов четверостиший Омара Хайяма (в хронологическом порядке), во второй – постараюсь осветить рубайят, написанные на русском языке. Переводы буду приводить лишь значимые по той или иной причине (чтобы представить переводчика, содержательные, с технической новизной, оригинальные и т. д.). Время от времени буду дополнять и редактировать эту статью. Правообладатели текстов, если вы сочтёте, что я нарушаю ваши права, напишите мне об этом в комментариях, и я выполню Ваши требования при первой возможности.
Часть I.
*********************************** 1859 год **********************************
Эдвин Фицджеральд издаёт за свой счёт поэму (вольный пересказ 75 четверостиший Бодлеанской рукописи) «Рубайят Омара Хайяма» тиражом 250 экземпляров. Два года книга пролежала в магазинах, но затем, уже по бросовой цене, медленно стала раскупаться. За почти 20 лет Фицджеральд сделал пять вариантов поэмы, а количество четверостиший довёл до 100. Я привожу эту книгу по той причине, что многие первые русские переводы делались именно с английского, причём часто не с первого издания, считающегося одним из лучших по причине божественной импровизации.
II.
Рано утром я слышу призыв кабака:
«О безумец, проснись, ибо жизнь коротка!
Чашу черепа скоро наполнят землёю.
Пьяной влагою чашу наполни пока!»
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Герман Плисецкий(1972)
VII.
Древо печали ты в сердце своём не сажай,
Книгу веселья, напротив, почаще читай,
Зову хотенья внимай и на зов отвечай,
Миг быстротечный встречай и лозою венчай.
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Дмитрий Бурба(2003)
X.
В полях — межа. Ручей. Весна кругом.
И девушка идёт ко мне с вином.
Чудесно как! Султану не зазорно
На троне помечтать о дне таком.
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-
Иван Тхоржевский(1928) (строки 1-2)&Дмитрий Бурба(2003)( строки 3-4)
XIII.
Смеялась роза: «Милый ветерок
Сорвал мой шёлк, раскрыл мой кошелёк
И всю казну тычинок золотую,
Смотрите, — щедро кинул на песок».
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Иван Тхоржевский(1928)
XXVI.
Где мудрец, мирозданья постигший секрет?
Смысла в жизни ищи до конца своих лет:
Всё равно ничего достоверного нет –
Только саван, в который ты будешь одет…
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Герман Плисецкий(1972)
XXVII.
В детстве ходим за истиной к учителям,
После – ходят за истиной к нашим дверям.
Где же истина? Входим всегда и уходим
Той же дверью. Вот смысл этой сказки, Хайям!
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-
Герман Плисецкий(1972) (строки 1-2)&Дмитрий Бурба(2003)( строки 3-4)
XXIX.
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
День прошёл – и назад не придёт никогда.
Моя жизнь во Вселенной как речка и ветер:
Я не знаю, откуда иду и куда.
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-
Герман Плисецкий(1972) (строки 1-2)&Дмитрий Бурба(2003)( строки 3-4)
XXXVII.
Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Верь минуте текущей – будь счастлив теперь!
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Герман Плисецкий(1972)
XXXIX.
Веселись, чтоб потом о судьбе не грустить,
Рок легко оборвёт твою тонкую нить…
Пей вино и забудь о превратностях мира, —
Пусть тревожится тот, кому вечно в нём жить!
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Б.(?) Голубев(????)
XLI.
Смерть я видел, и жизнь для меня – не секрет.
Снизу доверху я изучил этот свет.
Вот вершина моих наблюдений: на свете
Ничего, опьянению равного, нет!
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Герман Плисецкий(1972)
XLVI.
Кружится звёздный мир. И мы, блуждая в нём,
Порой зовём его «волшебным фонарём»:
Снаружи – сфера звёзд, внутри – светильник-солнце,
А мы – движение теней перед огнём.
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Игорь Голубев(2003)
XLIX.
Фигурки – ты да я, а небеса – игрок.
И в этом истина, таков наш общий рок.
По шахматной доске немного поплясали,
Но кончилась игра – и снова в сундучок.
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Игорь Голубев(2003)
LXVI.
Вдруг – молния! На небо бросив взгляд,
Заволновался весь горшечный ряд:
«Послушайте, друзья, как громко
У гончара в мешке горшки гремят!»
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Дмитрий Бурба(2003)
LXVIII.
Хочу упиться так, чтоб из моей могилы,
Когда в неё сойду, шёл винный запах милый,
Чтоб вас он опьянял и замертво валил,
Мимоидущие товарищи-кутилы!
Омар Хайям-Эдвин Фицджеральд(1859)-Осип Румер(1922)
*********************************** 1886 год **********************************
Первая рукописная книга с прозаическими переводами, подстрочниками для первых «переводчиков-поэтов» «Омар Хайям» Евгения Михайловича Белозёрского (1853-1897). Евгений Михайлович окончил Московский университет, Лазаревский институт восточных языков, владел четырнадцатью языками, дипломат в Персии, служащий акцизного ведомства, отец Любови Евгеньевны Белозёрской, второй жены М. Булгакова. Книгу не видел, ищу. Найти эту книгу и опубликовать было бы здорово! Им была также написана книга «Письма из Персии», СПб., 1886.
*********************************** 1891 год **********************************
Василий Львович Величко, «Из Омара Кайяма», пер. с перс., «Вестник Европы», 1891, кн. 5, т. III. С. 319—323. Опубликованы 16 рубайят Омара Хайяма.
Достойней, чем весь мир возделать, заселить –
В одной душе людской печали утолить,
И лаской одного в неволю заковать –
Чем тысяче рабов свободу даровать!
Переводил разным количеством строк (от 4 до 16), в основном, восьмистишиями, с разной рифмовкой.
*********************************** 1893 год **********************************
А. (?) Е. (?) Яворовский, «Омар-Хайям», «Север», 1893, январь, № 4.
От бездны неверья до веры – мгновенье;
Мгновенна и жизнь, как мгновенен и путь,
Которым нас к правде приводит сомненье…
Ты это мгновенье ценить не забудь.
Все шесть переводов с рифмовкой абаб.
*********************************** 1894 год **********************************
Пётр Фёдорович Порфиров(1870-1903), «Из Омара Хайяма», «Северный вестник», 1894, №№ 7-8, и «Труд», 1894, т. XXIV, № 11.
Янтарный сок вина дороже царств Вселенной,
И пылкий стон любви пред утренней зарёй
Возвышенней, чем крик отшельников святой
Под сенью хижины смиренной.
10 его переводов 1894 года (всего было сделано – 16) выполнены в свободном стиле, как по числу строк, так и по рифме.
*********************************************************************
В этом году в издательстве А. С. Суворина выходит «Второй сборник» стихотворений Василия Львовича Величко (С-Петербург, 1894), в котором в числе прочего был продолжен перевод рубайят Омара Хайяма.
Есть в небе бык Первин, — созвездие Плеяд,
А на рога другой взял землю, говорят…
Открой же взор души, открой глаза сознанья,
Как те, сподобился кто истинного знанья, —
И посмотри-ка там, меж этих двух быков,
На горсть ничтожную ослов!..
*********************************** 1897 год **********************************
Жуковский Валентин Алексеевич (1858-1918), «Омар Хайям и «странствующие» четверостишия», «Ал-Музаффария», сб. статей учеников проф. барона Виктора Романовича Розена, СПб., 1897, с. 325-363.
Петербургский востоковед первым обнаружил одинаковые стихи у классиков персидской поэзии: Хафиза, Ибн-Сины, Саади, Руми и других. Этот блок он назвал «блуждающими четверостишиями».
*********************************** 1901 год **********************************
Сергей Игнатьевич Уманец (1859-1917), «Из Омар-Хаяма», «Кавказский вестник», Тифлис, 1901, кн. XVI, № 4.
Из 13 переводов, сделанных в вольном стиле, в трёх впервые встречается акцентированный повтор слов (редиф).
Я пить хотел вино,
Алла, —
На радость нам оно,
Алла, —
Но Ты фиал разлил,
Алла, —
К блаженству дверь закрыл,
Алла, —
Ты мне нанёс изъян,
Алла, —
И сам не стал, ведь, пьян,
Алла!..
******************************
Лебединский Т. (?)(????), Омар Хайям, «Семья», 1901, № 22, с. 11-12; № 23, с. 6-7. Были опубликованы 14 рубайят: 8 в прозе, 6 – в стихах.
То вино, что по сути способно принять
Разных видимых форм очертанья,
Что способно животным, растением стать,
Изменять даже форм очертанья –
Не исчезнет и будет всё то же вино,
Так как вечную сущность имеет оно.
Три стихотворения шестистрочные, три – четверостишия. В четырёх из шести стихов рифмовка абаб(аб), в одном – ааббсс.
*************************************
Константин Митрофанович Мазурин (1866-1927), вольный перевод К. Герра(псевдоним, по фамилии матери, итальянской балерины Лауры Яковлевны Герре), «Строфы Нирузама», Москва, Тверская, Поставщик Двора Его Императорского Величества «Товарищество скоропечатни А. А. Левенсона», Мамоновский пер., 1901.
Долгое время думали, что Константин Митрофанович Мазурин — автор первой мистификации (типа современного Рубоко Шо из-за обратки «Нирузам – Мазурин»). Однако позже было установлено, что сборник составлен из переводов Омара Хайяма и подражаний ему. Таким образом, Константин Мазурин вошёл в первую семёрку переводчиков Хайяма на русский язык. По количеству же переведённых стихов (168) Константин Мазурин почти тридцать лет опережал всех (в 1928 году был опубликован классический перевод Тхоржевского из 207 рубайят). Странно, что некоторые современные издания старательно обходят это имя стороной.
* * *
Я жизнь свою свершу для всех вас незаметно,
Я промелькну средь вас, как тихий метеор!..
Поэзия моя, хотя и многоцветна,
Не тронет ни ваш ум, ни близорукий взор…
Но протекут года, — другие поколенья
Откроют, наконец, забытые листы, —
И, чуткою душой, поймут, без поясненья,
Чего понять не мог раб мелкой суеты!..
* * *
С подругой, если б мог я, в вечном опьяненьи,
Тут скоротать свои нерадостные дни,
Тогда б я, находясь в счастливом заблужденьи,
Себя уверить мог, что только мы одни
Вкушаем на земле восторги и блаженство
И что моя любовь – всех женщин совершенство, —
Ведь счастье только в том, что в нас молчит рассудок!
О, я благословить тогда б мог этот свет,
Впивал бы аромат букета незабудок
И мог бы забывать, что аромата нет!..
* * *
Жизнь наша коротка, но в краткое мгновенье
Впадают люди все в такое заблужденье,
Что перейдя предел, за жизни этой грань,
Они его несут как горестную дань,
И возместить его не может искупленье!..
* * *
Соседу моему наскучил птичий род,
И с воробьями он недавно так слукавил:
Повсюду в свой большой и длинный огород
Вертящихся кругом он чучел понаставил.
Я думал: мудр сосед, но отчего же Бог
От лжи и зла наш мир Сам оградить не мог, —
На хищников таких страх вовсе не наводит
И то, что на земле так много чучел бродит!
* * *
«Не сотвори себе кумира» —
Аллах нам, людям, завещал,
Но я б с Аллаха и полмира
За мой кумир взамен не взял.
Не будет Бога мне иного,
Ты – Бог мой вечный и один,
Но, Всеблагий мой Властелин,
Я на земле хочу другого:
Хочу найти такой кумир,
Чтоб скучным не был мне Твой мир!..
* * *
Кончается черёд житейского страданья.
О, коротко моё здесь было пребыванье!
Как ветер иногда пустыню пролетая,
Так промелькнул и я, затронув жизнь едва…
Но до тех пор, пока во мне есть мысль живая,
Не тронут разум мой земные дня лишь два:
День первый, что ещё мной не был пережит,
Второй день, что уже в прошедшем утонул;
День первый для меня, быть может, предстоит,
Второй день – от него далёко я шагнул!..
* * *
Любить своих врагов ты мне повелеваешь?
Любить своих врагов стараюсь я давно,
Что ж делать, если их любить нам всем должно!
По мере сил любить стараюсь их и я,
Но, боже, на иной ты грех меня толкаешь:
Не будут ли тогда завидовать друзья?..
* * *
Сегодня грустно мне, — и яства за обедом
Насытить не могли желания души…
Эй, мальчик, вновь вина! налей и заглуши
Тот голос, что тебе по младости не ведом.
Но ты поймёшь потом, оставшись стариком,
Всепонимающим, больным и нелюдимым,
Что выше блага нет для смертного ни в чём,
Как глупость, чтоб любить, и счастье – быть любимым.
* * *
В церквах, училищах и дома, глаз на глаз,
Об аде все твердят, хотят достигнуть рая,
А между тем мудрец, дух божий понимая,
Блаженствует в раю духовном каждый час.
Пусть ты обегал мир, — бежал, лишь утомился,
Пусть ты услышал всё, — к чему такое знанье?
Счастливым быть, меж тем, ты всё ж не научился
И, праведный, ты ждёшь за гробом наказанья.
Забудь, что ждёт нас ад, что есть блаженство рая,
Боязнь свою пойми, старайся превозмочь, —
Пусть будет рай тебе – подругу обнимая,
А адом – час, когда уйдёт подруга прочь!..
* * *
Ясный день! Солнце, землю сжигая,
Истомило живущую тварь.
Солнце, солнце, затмися, не жарь
Ты сильнее, мой мир озаряя,
Освещаешь светлей и ясней
Недостатки бродящих людей!..
Ясный день! В ясный день мне так ясно,
Что желанья людей – сущий вздор,
Что стремленье с умом не согласно
И вся жизнь – притаившийся вор.
Ею в каждый воруется миг
И дитя, зрелый муж, и старик.
В ясный день мне становится ясно,
Что нельзя с воровством не хитрить,
Что должны быть все подлы негласно,
Правду с ложью плотнее месить…
И квашню здесь такую твою
Не поймут ни в аду, ни в раю!..
* * *
Ты видишь звёзды… Загораясь,
Они гуляют в небесах,
Под ними земли, расстилаясь,
Лежат – они живущий прах.
И меж звездою, и землёй
Проходит путь вседневный твой,
Ты там, восторженный, гуляешь
И в суете не замечаешь,
(Как мы в лесу не видим дров), —
Что мир есть пастбище ослов!..
Я закончу этим стихотворением, чтобы ещё раз сказать, что мне непонятна позиция замалчивания переводов Константина Митрофановича Мазурина. Укажу на самую последнюю книгу Малковича Р. Ш. «Омар Хайям: Рубаят. Скромные переводчики» – СПб.: Издательство РХГА, 2013. Нет имени Константина Митрофановича Мазурина среди тех, кто перевёл больше ста рубаи. При этом автор выражает искреннюю признательность академику И. М. Стеблин-Каменскому за внимание и поддержку.
Думаю, что читатели, почувствовали соревновательный (с автором) талант переводчика. Вольным стилем Константин Митрофанович Мазурин по-своему отразил содержательную сторону четверостиший Омара Хайяма.
Постараюсь в ближайшее время в Ленинке (как только она откроется после праздников) снять ксерокс с этой книги и опубликовать переводы полностью.
*********************************** 1903 год **********************************
Василий Львович Величко, «Из Омара Хайяма: Арабески. Новые стихотворения», СПб., 1903, с. 160-168. Эта публикация последняя из известных. Таким образом, Василий Львович Величко перевёл 36 рубайят Омара Хайяма.
Чьё сердце благости лучом озарено,
Невидимым лучом невидимого Бога, —
Где б ни был сердца храм, — мечеть иль синагога,
Где б ни молился тот, чьё имя внесено
В скрижали истины, в любви святую книгу, —
Он чужд волнения, он недоступен игу,
И не страшит его кромешный жгучий ад,
И не пленяет рай, исполненный услад!..
*********************************** 1908 год **********************************
Анатолий Васильевич Луначарский (1875-1933) опубликовал 12 переводов Омара Хайяма с итальянского в форме четверостиший, в основном, с рифмовкой абаб (в 9 случаях из 12) в сборнике «Очерки по философии марксизма», СПб., 1908.
Кто не грешит? Ведь жизнь красна грехом.
Быть может, Бог меня за грех накажет?
За зло моё воздаст небесным злом?
Он сходство лишь своё со мной докажет!
*********************************** 1909 год **********************************
Владимир Трифильевич Рафальский (1886 — 12 мая 1945[после освобождения Праги арестован как эмигрант, выбросился из окна во время допроса]) опубликовал 16 переводов (8 четверостиший и 8 восьмистиший) рубайят Омара Хайяма в монографии А. Е. Крымского «История Персии, её литературы и дервишеской философии» (вып. XVI, т. I, № 4, М., 1909, с. 370-373).
Капля стала плакать, что рассталась с морем.
Море засмеялось над наивным горем:
«Всё я наполняю, всё моё владенье.
Если ж мы не вместе, — делит нас мгновенье».
*********************************************
Лебединский Т. (?)(????), в монографии А. Е. Крымского «История Персии, её литературы и дервишеской философии» (вып. XVI, т. I, № 4, М., 1909, с. 370-373) повторно публикуются пять из 14 (Омар Хайям, «Семья», 1901, № 22, с. 11-12; № 23, с. 6-7, 8 в прозе, 6 – в стихах).
Что значат храмы из гранита,
Зачем тебе молиться в них?
Твой в сердце храм, его постигнуть
Старайся ты хотя б на миг.
*****************************************************************************
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
С РОЖДЕСТВОМ!
*****************************************************************************
«7» января 2014 г Игорь Шевченко
г. Дубна